Spiceboy

Вчерашний «пакован» купил через Сурена: два часа сидели с ним и его двумя земляками в подсобке магазинчика. Втарив бабло, ждали, пока привезут.
Сурен, уже укуренный, вещал:
— Новый барыга появился, Саид зовут. Граммы хоро-ошие, большие у него – я про себя захихикал: какой-нибудь физик наверняка свихнулся бы, услышав про «большие граммы». А Сурену по фиг – его через минуту измена накрыла:
— Э, я телефон потерял, не видели, такой хороший «элджи» телефон, знаете… – в процессе поисков пошёл рассказ про телефон – когда пропажа, лежащая на столике, затрезвонила сама.
Сурен еле поднялся, отошёл в сторону, заговорил в «трубу». Один из земляков открыл дверь чёрного хода, вышел. Второй протянул мне трубочку, и я щёлкнул зажигалкой…
«Накрыло» моментально… почему-то всегда, когда наркотик начинает действовать, в призме отражающихся неведомых мне миров я вижу своё лицо – таким, какой я был юности: плотный, с шевелюрой, наивный… кто-то мне начинает рассказывать весьма интересную историю – а потом мир разделяется на несколько квадратов…
Мне в руку вложили пакетик, который я припрятал подальше. Поднялся, хлебнул чьего-то чая из кружки, распрощался и вышел, на ходу набирая номер такси.

На улице, пока ждал тачку, прибил дикий сушняк. Оглядевшись по сторонам, — прохожие вроде не обращают внимания – я прихватил с сугроба комочек снега, пожевал. Заплясали перед глазами картины неизвестного мира, отчего-то показалось, что сейчас лето, и с неба летят золотистые бабочки, а не белые хлопья.
Пошарился в медиаплейере телефона:
— На работу идёшь, спотыкаясь
Грустно думаешь думу свою –
А с работы свой путь направляешь
В чайхану – покурить анашу…
Прыщавая ещё деваха, длинная и лет под двадцать, с интересом оглянулась – я похабно подмигнул в ответ, чувствуя, как встаёт у меня на неё и вообще на всех женщин:
— Красавица, твоей маме зять не нужен? – и ещё что-то банальное нёс. В ответ услышал фырканье и захихикал.
Пришуршала по снегу машина.
В салоне с грохочущей попсой набрал номер Зойки – моей приходяще-уходящей любовницы. Когда накурюсь — секс по приколу, как и жратва, впрочем.
Так вчерашний вечер и закончился: курнул как следует, потом плотно пожрал. Зойка приехала – перепихнулись по-человечески, ей предложил – покурили. На ночь Зоя оставаться отказалась – да и хер с ней, впрочем, меня уже к тому времени секс не интересовал.
…Телефон разбудил. Зевая, я глянул на дисплей мобильника – полчетвёртого ночи, и Боря названивает. Вот-те нате, полгода ни слуху, ни духу – а тут нарисовался! А ну, что он там, неужто предложить что-то хочет? Я у него несколько раз покупал дурь…
— Борь, ты в курсе, который час? – промурлыкал я в трубку расслабленно: ещё не отпустило.
— Артёмыч, я понимаю, что уже довольно поздно – голос Бори, бодрый и нетрезвый, на фоне шума едущей машины и какой-то… лезгинки, что ли.
— Короче, я в бильярд проигрался в «Весёлой Сове», на двадцать восемь «рублей» влетел, собрал долг, осталось пятёрку где-то вырубить, есть? – Боря никогда не теряет присутствия духа, и это есть хорошо. И пять тысяч у меня тоже есть. И… Боря, подлец, раз попытался меня кинуть, сквозь остатки прихода меня вдруг воспоминания накрывают, словно пчелу сквозь мёд вижу…
— Борян, нет проблем, подъезжайте – только знаешь куда… помнишь пустырь у меня за домом?
— Понял, Артём, едем! – слышно, как Боря кому-то скомандовал неразборчиво, куда ехать дальше. Отвечал голос с кавказским акцентом, когда я нажал на отбой.
Я прошлёпал босыми ногами в туалет, потом музыку включил, тихонько-тихонько. Банка с несколькими дырочками на вмятине сбоку, комочек фольги с завёрнутой в неё «дурью», зажигалка – сей натюрморт мне мил. Бля, чем я страдаю последние несколько месяцев…
Оделся по-быстрому и вышел в ночь.

Утром поехал на работу.
В середине дня раскурился в туалете, другу позвонил:
— Сань, кино хочешь посмотреть? – естественно, по телефону не скажешь же «Хочешь курнуть?».
— Приезжай вечером – Сашкин голос расслаблен – он уже много лет курит дурь: с армии на коноплю присел, сейчас, уже несколько лет – «спайс», он же «интернет», как его в нашем городе ещё зовут. «Интернет» — потому что заказывали раньше его по интернету – пока Госнаркоконтроль лавочку не прикрыл. Сейчас опасно – нескольких людей мусора уже на почте принимали, и поехали ребятишки «в дальний путь на долгие года», как пелось в одной старой песенке.
После работы я двинул до Сани – там ещё Макс был. Накурился, короче, как падла последняя, завтра отгул тем более… Мы ржали, помню, смотрели какой-то дурацкий сериал по ТВ, меня клинануло – я постоянно повторял: «Помните группу «Спайсгёрлз»? Ну а я – Спайсбой!» и заливался диким хохотом. Ближе к ночи я добрался до дома, Макс подвёз — и рухнул на холостяцкую постель в окружении живописных галлюцинаций.
…На этот раз меня разбудил дверной звонок.
— Старший оперуполномоченный Антипов – перед носом махнула красная книжка, мент или как их сейчас там – полицай, что ли… В общем, блюститель закона в штатском, бесцеремонно отстранив меня, прошёл в квартиру, а у меня… если бы матка была, то опустилась бы в пятки, составив компанию уже лихорадочно колотящемуся там сердцу. За те несколько минут, пока я шёл за «мусором» на кухню, успел лихорадочно прокатать, что буду отвечать и на какие вопросы.
— Чай, кофе, господин полицейский? — я, сделав морду кирпичом, включил электрический чайник, заодно молясь, чтоб мент не заглянул ко мне в комнату и, увидев нехитрую «приблуду» — верную банку из-под энергетика, и не поинтересовался бы, зачем это в пустой банке дырки сбоку наделаны…
— Нет, спасибо – папка раскрылась и зашуршала бумагами.
— Вам известно имя Бориса?. – он назвал фамилию.
— Ну да… Натворил, что ли, Борька чего? – я немного успокоился и, заваривая себе кофе, пытался съехать с ментом на панибратский тон.
— Когда вы с ним виделись последний раз? – мент пристально глядел на меня.
— Да не помню… давно… А что стряслось? – правый висок пронзила неожиданная боль, под ложечкой закрутило в предчувствии…
— Да я бы тоже хотел знать! – «мусор» улыбнулся неожиданно. – И не звонил он вам всё это время?
— Позапрошлой ночью – если знают, то знают, а если нет… На душе стало ещё гаже.
— Что хотел, когда звонил?.
Короче, как рассказал мой утренний посетитель, труп Бори нашли вчера утром неподалёку от моего дома, в машине, вместе с трупом какого-то кавказца. Сейчас вот полиция опрашивает всех знакомых.
— Последнее – вы в курсе, что покойный подторговывал наркотиками? – служивый смотрел на меня пронзительно, я выдерживал его взгляд.
— Да вы что?! Не слышал, нееет…
— Ну хорошо – мент протянул свою визитку и наконец-то захлопнул папку, — возможно, вызовем, если надо будет.

Дела-делишечки, так думал я, пока обозревал несколько скомканных купюр, вынутых из кармана куртки.
Интуиция подсказывала, что это дело может для меня иметь ещё не один разговор…
И ведь не подвела, собака! Только-только я насыпал на банку «дури» – звонок, номер незнакомый.
— Артёма можно? – голос с кавказским акцентом.
— Я это… — отвечаю.
— Выйди на улицу, разговор есть один.
— Слушай, родимый, с каких щей я должен выходить куда-то? Ты кто такой вообще?
— Я кто такой?. Я человек. – Невозмутимый ответ.
— Ты меня ни с кем не путаешь, уважаемый? – тот, в телефоне, почуял мою оторопь.
— Слушай, если мы к тебе подниматься будем – только хуже будет, понял-нет?
— А ты не пугай! – я психанул внезапно. – Поднимайтесь, поговорим! Квартира…
— Знаем мы твою квартиру.
— Вот и хорошо, жду…

Гудки в трубке, сердце дико-дико колотится… Подорвался, злосчастную свою банку спрятал куда подальше, подхватил с кухни нож и засунул его сзади за пояс домашних джинсов, когда в дверь стали звонить – долго, не снимая пальца с кнопки.
Я открыл дверь – в прихожую ввалилось двое кавказцев, один поджарый, другой поплотнее. Поджарого как-то в кабаке видел – из группировки Амирхана, есть тут у нас такой.
Незваные гости бесцеремонно прошлись по квартире.
— Не сильно богатый, ха! Когда Борю последний раз видел, э? – один замахнулся на меня, второй ему по-своему что-то сказал, и тот опустил руку.
— Ребята – когда вот такая ситуация, когда терять уже нечего, у меня прорезается красноречие, — вы ничего не перепутали?
— Борю знаешь, да? Он сказал позавчера, что к тебе едет.
— Бори в живых нет вообще-то, часа два назад мент приходил.
— Так я тебя и спрашиваю… – кавказец не договорил, я ударил его ножом в живот и толкнул на второго, попутно доставая того ногой в бок, потом, пока не очухался – тоже в бочину ножом.
Первый быстро умер. Второй побарахтался немного, пока я его не добил.
Лихорадочно переоделся, вытащил из-за шифоньера свёрток с Бориными и того, водилы-то, деньгами, и двумя или тремя пакетиками «спайса».
Ну, гадский потрох, думал я, пока обшаривал трупы моих гостей… деньги, две печатки… хорошо.
Да, Борю я убил позавчерашней ночью. И за то, что дрянь продавал по таким ценам, и за то, что мудак он был порядочный. Сел тогда к ним в машину – на заднее сиденье, ножом его сперва в сердце. Водитель заслушался своей лезгинкой – и потому прозевал момент. Моя ошибка в том, что мобильник Борин не прихватил – да и не видать того было, может на сиденьи валялся, может…
Я вытащил из-под ванны пакет с одеждой, окровавленной, после той ночи, закинул в него нож – выкину, когда из дома выйду. Собрал уже почти сумку, из холодильника достал всё, что там было, упаковал. В куске перчёного сала прорезал щель и запихнул туда пакетики с наркотой.
Перед тем, как уйти, раскурился от души, зажёг у себя в комнате свечку, а на кухне врубил газ – и скорее в дверь.
…Когда пойманное возле дома такси подвозило меня к железнодорожному вокзалу, мимо пронеслись две пожарных машины, грозно завывая, и я улыбнулся про себя – кураж от убийств ещё не отпустил.
…Взял билет в первый попавшийся город – лишь бы подальше от своего… начну новую жизнь, завяжу с наркотиками, постараюсь забыть всё, подженюсь…
В поезде, в плацкартном вагоне, залез на свою верхнюю полку… и тут перед закрытыми глазами хоровод завертелся – Боря, кавказцы, наркота эта… Меня затрясло всего!.
Спустился вниз. Скорее бы туалет открыли – в потайном кармашке у меня «пяточка», в фольгу завёрнутая.
Попутчики, трое мужиков, едущих откуда-то с Севера, с заработков, и бурно отмечающих это событие, без лишних слов сунули мне в руку стакан с водкой. Шибанувшая по мозгам «окаянная» оказалась как нельзя кстати.
Я вытянул из сумки бутылку коньяка и колбасу, присоединил их к общему столу, и выскочил в наконец-то открывшийся туалет.
Там раскурился, и стало совсем хорошо… отступили неприятные воспоминания, ушёл страх… я вернулся и ещё немного посидел с попутчиками.
…«Спайс-бой», «спайс-бой», выстукивали колёса поезда, пока я засыпал.

 

Роман Дих 2014г.